Душа дракона - Страница 10

Похожи? Диль искренне удивился. Ничего общего у него не было с этим уверенным в себе, властным и циничным человеком. Ничего. Франк долго смотрел на него, и Диль подумал, почему ему показалось, что глаза у него темно-зеленые, когда они все-таки темно-коричневые, почти черные, а огонь в камине отражается в них багровыми искрами.

– Мы оба не хотим жить, – сообщил Франк. – Не в том смысле, что мечтаем о смерти. Нет. Даже жизнь свою защищать будем, это инстинкт. Нам неинтересно. Мы живем по инерции. Потому что так положено. Родился – ну так живи. Никто не спрашивает, надо ли нам это. Вино будем? Да что я спрашиваю, ты ж как сломанная ветка в реке, куда несет, туда и плывешь. Ну хоть бы раз возразил. Ты мужчина или тряпка?

Диль опустил глаза. Сломанная ветка. Это сильно. И неверно. Опавший лист – так точнее. Крутит, поворачивает, влечет за собой, прибивает к берегу. Ветка тяжелее, ее может затянуть водоворот, а лист выплывет. Или утонет. Ему все равно.

– Я пока не вижу причин для протеста или возмущения, – тихо сказал он. – Дорогу выбираете вы, за кров и еду платите вы, так почему я должен возмущаться тем, что вы не интересуетесь моим мнением?

– Ну а если ты не хочешь свинины, а хочешь рыбы? Почему не сказать об этом?

– Потому что мне все равно. Я неприхотлив и люблю любую еду. К вину я равнодушен, но могу составить вам компанию, если вам того хочется. Я не очень понимаю свою роль в миссии, но ведь и вы тоже ее не понимаете.

Франк с размаху уселся в кресло, вытянул ноги и подпер подбородок кулаком.

– А почему ты в саму эту миссию поверил?

– Потому что вы были убедительны. Потому что устраивать розыгрыш, конечно, можно, но, во-первых, я не тот человек, которого вы стали бы разыгрывать, а во-вторых, господин Даер мало похож на шутника. Я не вижу смысла… то есть я не знаю, что это еще могло бы быть, кроме как миссия. Только я и правда не гожусь спасать мир.

– А кто годится, – проворчал Франк. – Но принцесса поверила. Преисполнилась сознанием своего предназначения. А ты не преисполняешься.

– Это необходимо?

Франк покачал головой и больше с разговорами не приставал, пил вино – очень много вина, но не пьянел, будто в его желудке оно превращалось в воду. Диль съел очень вкусную отбивную и подумал, что так можно и привыкнуть к хорошей жизни, всего пять дней – а он уже без труда за раз съедает то, что раньше разделил бы на два, а то и три раза. Правду говорил Аури, к хорошему быстро привыкаешь, так что лучше не привыкать, потому что отвыкать трудно будет. Избытком красноречия он не страдал…

Чтобы не очень разочаровывать своего спутника, Диль на следующий день осторожно задал пару вопросов о миссии. Франк отмахнулся. Зачем тогда спрашивал?

Заметно похолодало, и Дилю очень хотелось надеть новую куртку, но Франк даже не поежился ни разу, а Дилю не хотелось… чего ему не хотелось? Показаться слабаком? Смешно. По-детски. Опасался, что Франк заподозрит его в желании покрасоваться? Эх, не без того, потому что куртка была хороша…

– Пойди туда не знаю куда, – заговорил вдруг Франк, вынырнув из молчания, в которое он погрузился после вопросов Диля. – Слыхал такую сказочку детскую? Смысл тот же. Не поверишь, но так и есть. Я знаю точки маршрута, в которых мы должны отметиться, я знаю конечную точку, знаю, что должен сделать, чтобы снова запечатать эту дыру… Я не знаю одного: кто все это придумал и с какой целью. Я не имею в виду цель миссии. Тут все ясно… Но почему именно так? Почему именно такой состав? Почему надо пройти именно через семь городов? Почему кто-то непременно мешает по дороге?

– Боги? – рискнул предположить Диль.

– Что это за боги, которые так мелочатся? – презрительно фыркнул Франк. – А ты веришь в богов?

Диль удивился. А как, спрашивается, в них не верить? И почему? Другое дело, что помощи или справедливости от них не дождешься, что их земные служители больше радеют о себе, чем о верующих, что молиться особенного смысла нет… и все же всякий непременно молится хотя бы иногда. Может, так просто принято: просить, чтобы прекратилась гроза, заставшая тебя в пути, чтобы выздоровела любимая жена, чтобы урожай не побило градом, чтобы разбойники не заметили притаившегося в кустах путешественника… И случается невероятное, Диль знал не одну историю о том, как человек в трудную минуту взмолился о чуде и чудо случилось. Впрочем, историй о неслучившемся чуде он знал еще больше. Ну, это тоже понятно, не заняты же боги только тем, что к молитвам прислушиваются, есть у них какие-то свои дела, а между этими делами, или просто случайно донеслась чья-то отчаянная просьба... Или доносятся только отчаянные просьбы? Или человек должен верить, что помощь придет? И не в праведности дело, боги порой таких мерзавцев выручают, что и вовсе непонятно, почему тогда в храмах велят не грешить…

Диль не молился. Не потому что не верил. Не было у него просьб, достойных ушей бога. Единственный раз, когда это стоило сделать, он мучился похмельем, а потом было уже поздно. Боги не воскрешают мертвых.

– Боги, – пробурчал Франк. – Думал я об этом. Неужели они настолько мелочны, чтобы маршрут прорабатывать? Чтоб в миссии непременно участвовали вор и ученый? А лекарь и каменщик чем не устраивают? Зачем надо было нагораживать столько условий? Как-то не по-божески, не находишь?

– Может, потерянные?

– А они-то чем отличаются? – удивился Франк.

– Никто не знает. Мы только знаем, что они были.

– Были? Боги не умирают.

– Но уходят.

– Интересная версия, – хмыкнул Франк. – Чего дрожишь? Вытаскивай куртку, не фасонь, я не девица, чтоб передо мной выделываться. Я… я редко мерзну. Значит, богам все нафиг надоело, и они ушли. А свято место, как известно, пусто не бывает, и на их место пришли новые. А ты о происхождении богов не задумывался? А зря. Я вот задумывался. Но ничего не придумал. Вообще-то считается, что они нас сделали. Засучил Создатель рукава, привал на помощь весь пантеон и слепил из божественных частичек целое человечество… Забавный эксперимент – смешать в одном флаконе помаленьку от каждого бога… да еще так неравновесно.